Война в Украине углубляет разрыв между Китаем и Европой

Визит европейских лидеров в Пекин на прошлой неделе подтвердил: война в Украине остается центральным фактором, формирующим внешнюю политику Китая и отношения с Западом. Как заявила глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен, конфликт стал одной из причин, почему отношения между ЕС и Китаем достигли «переломного момента». Для Европы сближение Китая с Россией и его воспринимаемая поддержка военных действий остаются главным препятствием для восстановления доверия.

Председатель Европейского совета Антониу Кошта в Пекине призвал Китай «использовать свое влияние на Россию, чтобы добиться уважения Устава ООН и положить конец агрессивной войне против Украины».

Пекин делает попытки позиционировать себя как посредника в поиске долгосрочного мира, однако, несмотря на заявления, не приблизил конфликт к реальному урегулированию. Внутри Китая отсутствует консенсус — ни среди экспертов, ни в обществе — по поводу природы войны, что затрудняет выработку единой внешнеполитической линии. Кроме того, стратегическая культура и тесное партнерство с Москвой сдерживают Пекин от давления на Кремль с целью уступок Киеву.

Тем не менее, чем дольше продолжается война, тем острее становятся противоречия между Китаем и Европой — и тем сложнее их будет преодолеть.

Через 40 месяцев после начала войны в Украине китайское стратегическое сообщество — от дипломатов до комментаторов — по-прежнему не имеет единой позиции. Даже в соцсетях продолжаются острые споры между сторонниками Украины и сторонниками России.

Часть экспертов и граждан видит в войне агрессию России против суверенного государства, нарушающую международное право и принципы, которые Китай декларирует — прежде всего, неприкосновенность границ и недопустимость применения силы. С этим перекликается и историческая память Китая, пережившего внешние вторжения. Кроме того, Украина играла важную роль в развитии китайской промышленности, в частности, поставляла технологии и двигатели для авиации.

Однако другая часть элиты рассматривает конфликт как неизбежное последствие распада СССР и попытки Запада установить контроль над постсоветским пространством. Россия, по этой логике, сопротивляется расширению НАТО так же, как Германия в свое время восставала против условий Версальского мира. С этой точки зрения, война — часть большого исторического сдвига, а не изолированное событие.

Среди населения Китая сочувствие к России подпитывается ощущением, что и сам Китай стал мишенью политики сдерживания со стороны США и Европы. Многие считают внешнюю политику Пекина излишне мягкой, в то время как Москва демонстрирует «решительность», с которой китайские граждане внутренне ассоциируются.

В результате позиция Китая по войне остается двусмысленной. Это не просто баланс между внешними интересами и внутренними взглядами — большинство чиновников в Пекине действительно признают обе стороны аргумента. Именно этим объясняется 12-пунктовый документ МИД КНР от февраля 2023 года. В нем говорится о «уважении суверенитета и территориальной целостности», что формально поддерживает Украину, но следом — о «законных проблемах безопасности всех государств», что трактуется как сочувствие опасениям России по поводу НАТО.

Китай не признал аннексию Крыма и не поддерживает претензии России на оккупированные регионы Украины. Но он и не осуждает их — потому что не хочет полностью становиться на одну из сторон. Эта двусмысленность — не просто политическая стратегия, а отражение более глубокой внутренней раздвоенности.

Китай не стремился к этой войне — и, вероятно, предпочел бы, чтобы она вовсе не началась. До февраля 2022 года Пекин сохранял дружеские отношения как с Москвой, так и с Киевом. Даже с началом полномасштабных боевых действий Китай не разорвал торговые связи ни с одной из сторон. Хотя западные аналитики обычно акцентируют внимание на китайско-российском сближении, на деле Украина остается крупнейшим торговым партнером Китая: в 2024 году двусторонний товарооборот достиг почти восьми миллиардов долларов — несмотря на дестабилизацию, вызванную войной.

Тем не менее в иерархии внешнеполитических приоритетов Пекина Россия занимает куда более значимое место. Это одна из ведущих ядерных держав и сосед, с которым Китай делит границу протяженностью более 2600 миль. Годовой объем торговли между двумя странами приближается к 250 миллиардам долларов. Кроме того, риторика и действия Запада в контексте войны способствуют дальнейшему сближению Москвы и Пекина: когда западные лидеры называют их частью единого лагеря — например, «оси автократий», — это лишь усиливает подозрительность китайского руководства по отношению к США и Европе.

Идея о некоем «партнерстве без границ» между Китаем и Россией, ставшая популярной на Западе, часто преувеличивает степень их сближения. Само выражение, хотя и регулярно используется китайскими официальными лицами, по сути остается декларативным — скорее жестом, чем точным описанием двусторонних отношений. Как и в любых международных связях, между Пекином и Москвой существуют разногласия, противоречия и потенциальные конфликты.

Китайское стратегическое тяготение к России нередко затеняет реальные трудности этого партнерства. Выполнение санкционных требований в финансовой сфере осложнило расчеты между китайскими и российскими компаниями. В 2024 году рост взаимной торговли застопорился, а в первой половине 2025 года ее объем сократился почти на 10%. При этом, несмотря на постоянные обвинения в адрес Китая в том, что его комплектующие используются в российском вооружении, сама Украина активно применяет китайские дроны и использует китайские детали для собственного производства беспилотников.

Теоретически Китай мог бы сыграть заметную роль в организации переговоров. За последние годы Пекин все активнее участвует в международном посредничестве: именно Китай помог восстановить дипотношения между Ираном и Саудовской Аравией. Если бы Пекину удалось добиться мира между Россией и Украиной, это не только сняло бы серьезное препятствие для улучшения его отношений с Европой, но и дало бы Китаю возможность повлиять на формирование многополярного миропорядка — в противовес жесткому противопоставлению «Китай и Россия против США и Запада». Успешное завершение войны под китайским посредничеством укрепило бы имидж Пекина как ответственной глобальной силы.

На практике, Китай вряд ли станет ключевым игроком в урегулировании конфликта. Его участие, если и будет, то исключительно в роли второстепенного участника — приглашенного к столу, но не определяющего повестку. Эта война остается прямым столкновением между Россией и Украиной, а США и Европа играют косвенную роль через военную помощь. Если Москва и Киев не готовы к прекращению огня и по-прежнему не доверяют возможным гарантиям безопасности в поствоенный период, Пекин не сможет эффективно выступить в роли посредника.

Кроме того, у Китая ограничен простор для дипломатического маневра из-за собственных внешнеполитических ориентиров. Его близкие отношения с Россией мешают занять более независимую позицию: Пекин не склонен оказывать давление на Москву, чтобы та пошла на уступки. Такая сдержанность укоренилась в китайской внешнеполитической культуре — если страна считается союзной, Пекин воздерживается от критики ее действий, даже если внутренне не согласен. Западные государства не раз призывали Китай воздействовать на Иран, Северную Корею, Судан или Россию, но эти призывы почти всегда оставались без ответа.

Дополнительным ограничением остаются напряженные отношения Китая с США и Европой. Ни Украина, ни ее западные партнеры, скорее всего, не захотят видеть Пекин ведущим переговорщиком — опасаясь, что он будет добиваться условий, выгодных Москве. В случае, если другие силы все же смогут остановить войну, китайские власти, вероятно, постараются принять участие в миссиях по поддержанию мира или восстановлению инфраструктуры. Но возглавить процесс выхода к переговорам Пекин, по всей видимости, не сможет.

Несмотря на заявления Пекина о стремлении наладить отношения с европейскими странами, война в Украине остается главным источником напряжения между Китаем и Европой. С самого начала конфликта китайское экспертное сообщество воспринимало его как важное, но отдаленное событие, недооценив масштабы его последствий для Европы и степень, в которой война осложнит отношения между Китаем и ЕС.

Еще в 2019 году Европейский союз официально обозначил Китай как системного соперника, конкурента и партнера. Первые два определения оказались легко реализуемыми, а вот с партнерством по-прежнему возникают трудности. В Пекине все чаще считают западные интерпретации китайской политики токсичными для выстраивания диалога. Поэтому китайские лидеры не проявляют особого желания поддерживать позиции США и Европы по войне — особенно если это потребовало бы ослабить связи с Россией. С точки зрения Пекина, именно Европа должна скорректировать свои заблуждения относительно роли Китая в этом конфликте, а не наоборот.

Исход войны, когда бы она ни завершилась, окажет серьезное влияние на постсоветское пространство и на будущее архитектуры европейской безопасности. Если Россия окажется ослабленной, восточноевропейские и кавказские страны, скорее всего, еще больше сблизятся с ЕС и Турцией, а государства Центральной Азии постараются выстроить более сбалансированные отношения — маневрируя между Китаем, Россией и другими региональными игроками. Однако в случае благоприятного для Москвы завершения конфликта влияние России в этих регионах может усилиться.

Эти возможные сценарии уже формируют стратегические расчеты Китая. Пекин заинтересован в устойчивой, открытой и предсказуемой обстановке по периметру своих границ, чтобы спокойно развивать торговлю и экономическое сотрудничество. Однако оба возможных исхода войны чреваты новой нестабильностью — вплоть до вооруженных конфликтов, которые могут ухудшить отношения с Китаем и создать новые вызовы для Пекина. Китайские аналитики все активнее обсуждают, к каким изменениям может привести окончание войны и как к ним следует готовиться.

Пытаясь сохранить нейтралитет в войне, к которой он не имел отношения и которую не поддерживал, Китай надеялся избежать обострения. Но этот подход не принес желаемого результата. Напротив, вопреки ожиданиям Пекина, война лишь закрепила конфронтацию между ведущими мировыми державами — Китаем, Россией, США и Европой. Никто не выиграл от этой расстановки сил — меньше всего сама Украина. Но до тех пор, пока продолжается война, повернуть вспять этот процесс вряд ли удастся.