Агентство «мягкой силы»

Многие помнят супер успешные гуманитарны проекты USAID, такие как PEPFAR (President’s Emergency Plan for AIDS Relief). С 2003 года администрация президента Джорджа Буша-младшего запустила инициативу, в рамках которой USAID участвовало в снабжении стран Африки и Азии антиретровирусными препаратами, а также занималось развитием медицинской инфраструктуры для тестирования и лечения миллионов людей. Об этом многократно писала The New York Times, подчеркивая, что благодаря новой программе смертность от ВИЧ/СПИДа в ряде регионов пошла на спад. Организация внесла вклад и в развертывание мобильных клиник, особенно в удаленных населенных пунктах, где ранее не было доступа к диагностике и лечению.

Еще USAID широко известно экстренной гуманитарной помощью странам, пострадавшим от катастроф. В 2010 году одно из самых разрушительных землетрясений в современной истории случилось на Гаити. В первые недели после трагедии организация занималась поставками продуктов питания, питьевой воды и медикаментов в самые пострадавшие районы. Именно с поддержкой USAID на Гаити доставлялись тысячи тонн провизии и медикаментов, а спасательные команды могли работать в условиях минимально приемлемой безопасности.

Сельскохозяйственные инициативы USAID также часто приводятся в качестве положительного примера. В ряде африканских стран (Кения, Танзания, Эфиопия) организация спонсировала обучение местных фермеров современным методам выращивания культур, ирригации, хранения продовольствия. BBC в своих репортажах упоминала, что такие программы позволили увеличить урожайность на юге Кении и наладить школьное питание в малых городах, где прежде регулярно не хватало еды для детей из бедных семей.

Впрочем, даже столь крупные и открыто позиционируемые проекты USAID неоднократно подвергались критике. Расследование ProPublica показало, что значительная часть средств, предназначенных для помощи пострадавшим на Гаити, растворялась в бюрократических цепочках, а многие задуманные инициативы, в том числе строительство постоянного жилья для пострадавших, так и не были доведены до конца. The Guardian также указывала, что точные цифры по обещанной и фактически потраченной помощи оставались неясными: часть выделенных сумм не доходила до адресатов или распределялась иным образом, чем планировалось.

В материалах «The Afghanistan Papers», опубликованных The Washington Post, деятельность Агентства США по международному развитию (USAID) в Афганистане рассматривается как часть более широкой проблемы системной неэффективности и коррупции при реализации международных проектов по восстановлению страны. Из утекших документов следует, что, несмотря на колоссальные финансовые вливания, многочисленные инфраструктурные и социальные инициативы USAID зачастую не приносили устойчивого результата, поскольку сталкивались с несколькими ключевыми препятствиями.

The Washington Post описывает как многие афганские чиновники и бизнесмены обладали ограниченной компетенцией и часто преследовали личные интересы, используя контакты с международными организациями для собственных выгод. В результате большая часть средств, выделенных USAID, уходила не на укрепление местной экономики или социальных услуг, а на взятки или откровенные махинации.

Несмотря на многолетнее присутствие и финансовую поддержку со стороны USAID, Афганистан так и не достиг устойчивых показателей развития. Война, неэффективное управление и отсутствие комплексного подхода со стороны США и их союзников подорвали результаты крупных проектов, которые в ином случае могли бы стать основой для экономического и социального роста. Деятельность USAID в Афганистане стала одной из иллюстраций более масштабной проблемы: когда за массивными финансовыми инвестициями не всегда следуют адекватные меры контроля, качество исполнения и реальная стабильность «на местах» могут остаться на плачевном уровне.

Афганистан далеко не единственный пример того, как внушительные финансовые вложения, направленные на укрепление демократических институтов, могут оборачиваться сомнительным эффектом. В период полномасштабного вторжения России в Украину USAID поддерживало целый ряд украинских медиа и журналистов под эгидой «противодействия российской пропаганде». По мнению отдельных наблюдателей, вместо объективного освещения происходящих событий и реального положения дел, такая поддержка, в некоторых случаях, могла способствовать созданию собственных пропагандистских инструментов.

По данным Reporters Without Borders, 9 из 10 украинских медиа получали международную помощь, в том числе от USAID.

Украинские медиа очень опасаются «потерять независимость», указывая, что приостановка действующего финансирования может позволить «усилиться российской пропаганде». Одновременно они отмечают риск появления новых доноров, которые способны влиять на редакционную политику и ограничивать автономию изданий. Однако само допущение возможности внешнего вмешательства побуждает задуматься, насколько текущая редакционная политика была сформирована самостоятельно.

Такой вопрос возникает на основании того, что в течение трех лет войны украинские медиа непрерывно продвигали нарратив о скором поражении России на фронте и неизбежном крахе ее экономики под давлением санкций. Об огромной и долгосрочной поддержке Украины со стороны США. Фраза Энтони Блинкена, произнесенная в ноябре 2022 года, в которой он заверил, что США будут поддерживать Украину «столько, сколько потребуется» была широко растиражирована украинскими СМИ и преподносилась как залог победы, которая практически предопределена. Но сегодня, в марте 2025 года, ощущения от нее смешанные. При поддержке США Украина потеряла еще больше территорий (чем было оккупировано Россией до 24 февраля 2022 года), людей, ресурсов и времени. Даже несмотря на вероятность заключения перемирия в ближайшее время, будущее страны остается сложным.

Широкая поддержка и финансирование медийных проектов, направленных на формирование позитивного общественного мнения и усиление международной солидарности с Украиной, вызвали дискуссии о степени независимости некоторых СМИ.

По данным расследования, опубликованного 3 апреля 2014 года в газете The Guardian, USAID при администрации Барака Обамы создало в начале 2010-х годов социальную сеть под названием ZunZuneo. Изначально она позиционировалась как «кубинский Twitter» и должна была предоставлять жителям Кубы удобную и, на первый взгляд, безобидную платформу для общения. Однако со временем выяснилось, что за ее запуском стояли политические мотивы: сеть планировали использовать, чтобы подогреть социальное недовольство и стимулировать условия для возможной смены политического режима в стране.

Финансирование ZunZuneo шло через фиктивные компании в офшорных юрисдикциях, чтобы скрыть американское происхождение средств. Пользователи, не подозревая о реальных целях сети, делились личными данными, а администраторы ресурса изучали аудиторию в попытке понять, как можно использовать площадку для распространения контента, направленного против кубинских властей. Несмотря на определенную популярность сервиса (по некоторым оценкам, аудитория достигла нескольких десятков тысяч человек), проект в конечном итоге прекратил существование, и история с ZunZuneo стала примером скрытого вмешательства во внутренние дела другого государства под прикрытием свободного доступа к информации.

Этот случай наглядно демонстрирует, как информационные технологии становятся инструментом влияния, вписываясь в более широкую стратегию «мягкой силы». В современной мировой политике она давно перестала быть абстрактным понятием. Она демонстрирует способность влиять на поведение и мировоззрение государств или обществ не через военную мощь или экономическое принуждение, а через привлекательность собственных ценностей, гуманитарные программы, культурное взаимодействие, образовательные инициативы и другие методы, которые формируют положительный образ страны-донора. Насколько это сочетание оправдано — вопрос, который остается открытым.

Как показывает история USAID, даже самые благие намерения могут быть омрачены коррупцией, неэффективностью и скрытыми политическими мотивами. Деятельность агентства в Афганистане, на Гаити и других регионах мира подчеркивает, что без прозрачности, строгого контроля и учета местных реалий, даже самые масштабные финансовые вложения могут не принести желаемых результатов. Более того, скрытые политические цели, такие как попытки повлиять на внутренние дела других стран через проекты вроде ZunZuneo, ставят под сомнение искренность гуманитарных инициатив.

Глобальные кризисы, такие как изменение климата, пандемии и растущее неравенство никуда не денутся. Они потребуют еще более масштабных усилий, координации разных стран и организаций. Чтобы иметь доверие и работать эффективно, будущие благотворительные агентства должны пересмотреть подходы, уделяя больше внимания прозрачности, подотчетности и реальным потребностям местных сообществ. Только тогда «мягкая сила» сможет стать не инструментом скрытого влияния, а настоящим двигателем позитивных изменений в мире.