Россия прикрывает теневой флот военной авиацией

Речь идет о сотнях старых танкеров, которые перевозят нефть в обход санкций — без флага, без страховки, вне международных правил. Евросоюз рассматривает возможность включить в санкционный список еще 180 таких судов, что увеличит их общее число до 350. Но на фоне последних событий становится ясно: формальных ограничений уже недостаточно. Россия не просто обходит санкции — она начала защищать свою нелегальную логистику с помощью армии.

По оценке аналитиков, около 85% российского нефтяного экспорта обеспечивается через суда, действующие в серой зоне. В итоге треть бюджета страны формируется за счет торговли, которую западные страны пытаются остановить уже два года. Обязательства G7 — запрет страхования и транспортных услуг для нефти дороже 60 долларов за баррель — оказались легко обходимыми. Москва выстроила параллельную сеть: более 500, а по некоторым данным уже до 700 танкеров под флагами Панамы, Либерии и других «удобных» юрисдикций. Они направляются в Азию, прежде всего в Индию и Китай, где не действует санкционный контроль и мало кто проверяет происхождение груза.

Для Украины это не абстрактная проблема. Владимир Зеленский в разговоре с премьер-министром Канады Марком Карни назвал «теневой флот» одним из главных источников финансирования российской войны. Остановить его — значит ударить не только по экономике, но и по военной машине Кремля. Однако даже в водах, контролируемых странами ЕС, пресечь эти перевозки оказалось непросто.

В начале мая российские власти задержали греческий танкер Green Admire. Он шел под либерийским флагом из эстонского порта Силламяэ в Роттердам, следуя по согласованному маршруту через российские территориальные воды. Формально — без нарушений. Но судно было остановлено, и западные дипломаты расценили это как сигнал: Москва готова отвечать на давление зеркальными мерами.

Почти одновременно Эстония столкнулась с собственным инцидентом. Военные этой страны сопроводили танкер Jaguar — вероятно один из «теневых», уже попавший под британские санкции — за пределы своей исключительной экономической зоны. Судно шло без флаговой идентификации, экипаж отказался передать регистрационные данные. Поскольку оно находилось рядом с подводными коммуникациями, эстонские военные заподозрили потенциальную угрозу, но решили не подниматься на борт. Вместо этого корабль сопроводили в международные воды. Во время этого сопровождения в небо над Эстонией вошел российский Су-35. Нарушение длилось около минуты, но стало первым за три года и было воспринято как явная демонстрация силы: Россия готова защищать эти танкеры как часть своей стратегической инфраструктуры.

Для Евросоюза это ставит неудобный вопрос. Продолжать санкционную политику в прежнем формате — значит мириться с ее неэффективностью. Но усиление контроля, например полный запрет таким судам проходить через исключительную экономическую зону ЕС, может нарушить нормы международного морского права.

У Евросоюза уже есть набор инструментов, которые повышают цену обхода нефтяного эмбарго без перехода к прямому захвату судов. Во-первых, портовые и сервисные ограничения. Суда, замеченные в ship-to-ship операциях или отключении AIS, а также танкеры из официального списка «теневого» флота, не принимают ни один порт или док ЕС. Во-вторых, финансово-страховые санкции. Листинги брокеров, управляющих компаний, банков-корреспондентов и страховщиков выводят из-под удара всю экосистему перевозки, даже если танкер физически не заходит в европейские воды. В-третьих, цифровой мониторинг. EMSA объединяет спутниковые снимки, данные AIS и дроны; алгоритмы в режиме реального времени фиксируют «темные» промежутки и передают информацию в портовые VTS, что облегчает последующие санкции. Четвертый рычаг — давление на флаги удобства. Либерия, Панама и Маршалловы острова получают письма-предупреждения: нарушение потолка цен грозит потерей доступа их судов к европейскому страхованию. Наконец, военно-морское сдерживание. Миссия NATO Baltic Sentry патрулирует подходы к подводной инфраструктуре; в рамках доктрины «разумного подозрения» она может останавливать и досматривать подозрительные суда. Инструменты юридически сложны и требуют политической воли, но их комбинация уже делает обход санкций дороже и рисковее потенциальной прибыли.

Министр иностранных дел Литвы Кястутис Будрис заявил в Таллине, что действующие меры контроля почти не работают. Европа, по его словам, опасается конфликта и не готова на более решительные шаги. В результате Россия расширяет сеть: число «теневых» судов растет, маршруты становятся все дерзче, а вероятность провокаций — выше. Эти суда не просто нарушают санкции. Они опасны сами по себе: без страховки, в плохом техническом состоянии, они угрожают прибрежной инфраструктуре, экологии и безопасности судоходства.

На этом фоне дискуссия о дополнительных мерах становится практической. Уже обсуждаются ужесточение контроля AIS-сигналов, создание общего списка подозрительных судов, давление на государства, предоставляющие флаги удобства, и расширение спутникового мониторинга. Часть этих решений реализуют частные компании: они отслеживают глобальное судоходство с помощью ИИ и продают данные правительствам. Но без консолидации усилий на уровне ЕС все эти инструменты останутся вспомогательными.

Россия извлекла максимум из правовых и логистических пробелов. Ее «теневой флот» стал не только способом обхода санкций, но и новой формой внешнеэкономического давления: дерзкой, неформальной, но прибыльной. Вопрос в том, готов ли Евросоюз признать это и выработать стратегию, которая выйдет за пределы списка номеров IMO.