В декабре 1954 года группа американских сектантов, называвших себя Искателями, была убеждена, что в ближайшие дни с космоса прилетят пришельцы и эвакуируют их с Земли, которой, по их мнению, оставалось недолго. В назначенную дату этого не произошло. Два года спустя психологи Леон Фестингер, Генри Рикен и Стэнли Шехтер опубликовали исследование, ставшее научным бестселлером, — «Когда пророчество не сбывается». Изучая реакцию Искателей на провал ожиданий, они сформулировали концепцию когнитивного диссонанса, которая до сих пор используется для объяснения поведения людей в сектах и авторитарных режимах. В ноябре 2025 года независимый исследователь Томас Келли опубликовал статью, в которой обвинил Фестингера и его коллег в неэтичности применявшихся методов и поставил под сомнение сделанные ими выводы. Однако значительная часть научного сообщества с этой критикой не согласилась.
Культ Искателей основала 54-летняя домохозяйка. Она якобы общалась с инопланетянами и духом Христа
Группа Искателей сформировалась в 1953 году. Ее основателями стали Чарльз Лафхед, врач и преподаватель университета штата Мичиган, его жена Лиллиан и Дороти Мартин, домохозяйка из пригорода Чикаго. Всех троих объединял интерес к оккультным учениям. Лафхеды увлеклись ими после поездки в Египет, где занимались миссионерской деятельностью, а взгляды Мартин во многом сложились под влиянием теософской литературы. Дополнительную роль сыграли недавно появившаяся саентология и книга «Оаспе. Новая Библия», автором которой был дантист и спиритуалист Джон Баллоу Ньюбро. Он утверждал, что текст возник в результате автоматического письма, когда его рукой якобы управляла высшая сила, и настаивал, что книга содержит подлинную историю человечества.
Разворот газеты The Pittsburgh Post с фотографией Дороти Мартин и Чарльза Лафхеда. 1954 год.
Следуя логике популярных в тот период конспирологических представлений, Искатели соединили эклектичный набор оккультных идей с уфологией — квазинаучным учением о неопознанных летающих объектах. Мартин заявляла, что способна вступать в контакт с иными уровнями бытия. По ее словам, сначала она получила и расшифровала послания от покойного отца, а затем с ней якобы начали общаться бесплотные существа с планет Кларион и Церус. Все эти сообщения, как утверждалось, передавались тем же методом автоматического письма, который, по словам Ньюбро, лег в основу «Оаспе».
Мартин также утверждала, что среди ее внеземных собеседников был дух, известный в земной жизни как Иисус Христос. Он якобы предупредил ее о надвигающихся глобальных катастрофах. Согласно этим откровениям, земная кора должна была расколоться, из-за чего озеро Мичиган вышло бы из берегов и затопило Чикаго, а восточная часть США оказалась бы разделена надвое. Из Тихого океана, как говорилось в посланиях, должен был подняться мифический континент Лемурия, а Франция, Великобритания и Россия уйти под воду. Все эти события, по утверждению Мартин, ожидались к концу 1954 года.
Искатели регулярно собирались на коллективные занятия, напоминавшие одновременно церковные службы и встречи энтузиастов НЛО. Учение Мартин и супругов Лафхед привлекло около двадцати сторонников. Большинство из них разделяли веру в существование внеземных цивилизаций и надеялись вступить с ними в контакт. Конец света они считали неизбежным и близким, полагая, что спастись смогут лишь посвященные, которым будет позволено покинуть Землю.
Ссылаясь на откровения духа Христа, Мартин объявила точную дату катастрофы — 17 декабря. Однако в этот день ничего не произошло. После этого Искатели начали каждую ночь дежурить у дома Мартин, ожидая прилета пришельцев. Слухи о готовящемся «отлете» быстро привлекли внимание прессы, и у дома собрались журналисты. В ночь с 20 на 21 декабря 1954 года Мартин сообщила о новом послании: якобы благодаря силе веры последователей высшие существа решили пощадить планету. Вскоре, впрочем, она объявила новую дату конца света — вечер 24 декабря, канун Рождества.
Согласно очередному наставлению, члены культа должны были выйти на улицу и петь рождественские гимны в ожидании НЛО. Проведя несколько часов на морозе, Искатели вернулись в гостиную дома Мартин. Утром, когда стало ясно, что за ними так и не прилетели, участники разошлись по домам. Спустя еще несколько недель движение фактически прекратило существование, сохранившись лишь в виде узкого круга самых убежденных сторонников. В 1955 году они покинули Иллинойс. Мартин продолжила писать эзотерические тексты под новым именем — Сестра Тедра.
Год спустя, в 1956-м, давно распавшаяся группа Искателей неожиданно получила широкую известность сначала в США, а затем и за их пределами — благодаря работе психолога Леона Фестингера. Выяснилось, что в конце 1954 года он направил нескольких коллег внедриться в культ под видом уфологов, чтобы наблюдать за поведением последователей Мартин изнутри. Исследователей интересовало, как сектанты отреагируют на провал пророчества и несостоявшийся прилет НЛО. Результаты этих наблюдений Фестингер и его соавторы изложили в книге «Когда пророчество не сбывается», которая вскоре стала научным бестселлером.
Дороти Мартин и Чарльз Лафхед в декабре 1954 года.
Чтобы описать реакцию сектантов на провал, Фестингер ввел понятие когнитивного диссонанса. Его выводы казались неопровержимыми
«Человека с убеждениями трудно разуверить, — писал Леон Фестингер в книге „Когда пророчество не сбывается“. — Скажите ему, что вы не согласны, и он отвернется. Покажите ему факты или цифры, и он усомнится в их источниках. Апеллируйте к логике, и он не сможет понять вашу точку зрения».
Фестингер и его соавторы предлагали следующее объяснение этого механизма. Когда убеждения вступают в противоречие с реальностью, человек сталкивается с состоянием когнитивного диссонанса. Чтобы избавиться от внутреннего напряжения, он может либо отказаться от прежних взглядов, либо, если они укоренились слишком глубоко, изменить интерпретацию происходящего. После того как пришельцы так и не появились, Искателям пришлось сделать именно такой выбор.
В своем исследовании психологи подробно описали взгляды и поведение членов культа как до предполагаемого отбытия с Земли, так и после его срыва. Еще до 21 декабря Фестингер выдвинул предположение: часть последователей Мартин после несбывшегося пророчества отвернется от учения и вернется к обычной жизни, тогда как наиболее убежденные попытаются рационализировать провал — сославшись на ошибку в дате, неверное толкование посланий или изменившиеся планы пришельцев.
Этот прогноз оправдался. Когда 21 декабря ничего не произошло, Искатели начали искать объяснения, позволяющие примирить ожидания с действительностью. В книге приводится, в частности, рассказ одного из участников, утверждавшего, что он видел среди собравшихся у дома Мартин «космонавта в шлеме и большой белой накидке». По его словам, для «неверующих» этот космонавт оставался невидимым.
Согласно теории Фестингера, чем сильнее убеждения Искателей расходились с реальностью, тем настойчивее они стремились убедить в своей правоте окружающих. Этим исследователи объясняли активное общение членов культа с прессой и их попытки заранее уведомить журналистов о переносе визита НЛО. Сам распад секты психологи связывали не с разочарованием последователей, а с отсутствием новых харизматичных лидеров, способных удержать движение.
Леон Фестингер. 1954 год.
«Интересно размышлять о том, что могло бы их ждать, если бы у них были более эффективные апостолы, — писали Леон Фестингер и его соавторы Генри Рикен и Стэнли Шахтер. — Развенчание их взглядов могло бы стать не концом, а, наоборот, началом».
С тех пор к понятию когнитивного диссонанса регулярно обращаются исследователи, пытаясь объяснить поведение людей в сектах и диктатурах — сообществах, где идеологические конструкции и пропагандистские нарративы систематически расходятся с реальностью. В качестве иллюстрации этой логики исследователь конспирологических теорий Артур Голдваг приводил образ «сталиниста, который продолжал верить в то, что Россия — оплот свободы и справедливости, даже после того как стали известны репрессии и ГУЛАГ».
Психологи тайно внедрились в секту и манипулировали ее участниками ради нужного результата. Томас Келли считает, что это делает их выводы несостоятельными
В ноябре 2025 года была опубликована статья Томаса Келли «Разоблачая „Когда пророчество не сбывается“», в которой автор утверждает, что выводам Леона Фестингера и его соавторов об Искателях нельзя доверять.
Келли придерживается консервативных взглядов, ведет блог на платформе Substack и время от времени сотрудничает с правыми медиа. Как отмечает Mother Jones, самого Келли также можно упрекнуть в симпатиях к конспирологическим теориям. В частности, в публикации для консервативного журнала Tablet, специализирующегося на новостях еврейского сообщества, он поддержал версию о лабораторном происхождении COVID-19.
Свой разбор книги Фестингера Келли называет «сторонним проектом». По его словам, несколько лет назад, прочитав «Когда пророчество не сбывается», он обратил внимание на ряд противоречий. Так, авторы книги утверждали, что до момента, когда пророчество о прибытии пришельцев не сбылось, Искатели не предпринимали попыток обратить в свою веру посторонних. Однако приведенные в самой книге примеры, по мнению Келли, свидетельствуют об обратном. Мартин охотно делилась рассказами о своих видениях с журналистами и всеми, кто был готов ее слушать. Чарльз Лафхед, в свою очередь, испортил отношения с университетом, пытаясь продвигать учение Искателей среди студентов и рассылая его описания представителям прессы.
Заподозрив намеренную подгонку фактов, Келли решил проверить книгу целиком на наличие других несоответствий. В результате он пришел к выводу, что авторы искажали сведения о секте, чтобы подтвердить уже сформулированную Фестингером теорию когнитивного диссонанса.
В начале 2025 года Келли получил доступ к рабочим заметкам Фестингера, хранившимся в архивах Мичиганского университета. Из этих материалов, утверждает он, следует, что Фестингер и его коллеги прибегали к неэтичным методам — в частности, пытались сознательно манипулировать Искателями, добиваясь нужной им реакции. В одном из эпизодов, о котором Келли рассказывает со ссылкой на записи самого психолога, ученые проникли в дом Дороти Мартин через заднюю дверь, рассчитывая найти что-то, что могло бы пригодиться для эксперимента. В книге Фестингера этот случай не упоминается.
Один из соавторов Фестингера, Генри Рикен, сознательно добился заметного положения внутри секты, чтобы его слова воспринимались как авторитетные. Когда в объявленное Мартин время пришельцы так и не появились, Рикен, пользуясь своим статусом, начал открыто высмеивать ее и содержание ее посланий. Затем он сообщил Чарльзу Лафхеду, что переживает кризис веры, и попросил помочь ему вновь убедиться в скором прибытии НЛО. В ответ Лафхед заявил: «Я отринул все. Я разорвал все мосты. Я отвернулся от мира. Я не могу позволить себе сомневаться. Мне нужно верить. Другой истины не существует».
После этого Рикен вернулся к группе и объявил, что сумел преодолеть свои сомнения. Мартин восприняла это как знак и с новым воодушевлением приступила к работе над текстом, который позднее получил название «Рождественское послание». По версии Келли, именно действия Рикена стали косвенным пусковым механизмом событий конца 1954 года. «Отчаяние Мартин, демонстрация веры Лафхеда и Рождественское послание — все это случилось из-за Рикена», — пишет он.
Еще одна участница эксперимента, Лиз Уильямс, нанятая Фестингером для внедрения к Искателям, изображала, будто и ее посещают видения. Она рассказывала, что в одном из них «загадочный светящийся человек» спасал ее из «бурного потока». Как утверждает Келли, на самом деле Уильямс лишь пыталась внушить членам секты определенные представления, которые затем можно было зафиксировать в исследовании. По его словам, участники группы Фестингера откровенно злорадствовали, обсуждая, насколько легко им удается манипулировать Искателями.
В одном из эпизодов, по версии Келли, вмешательство психологов вышло за пределы самого эксперимента. Когда обеспокоенная сестра Лафхеда обратилась в службу опеки с просьбой проверить, способны ли он и его жена заботиться о детях, команда Фестингера перехватила социальных работников, рассказала им об исследовании и убедила не вмешиваться. В результате проверка проведена не была, а дело фактически замяли.
Главную проблему Келли видит в том, что, внедрившись в секту, психологи нарушили фундаментальный научный принцип — обязанность сохранять беспристрастность и не воздействовать на тех, за кем ведется наблюдение. Под сомнение он ставит и выводы Фестингера. По утверждению Келли, в действительности члены культа довольно быстро утратили веру: одни вернулись к обычной жизни, другие, как в случае с Дороти Мартин, занялись созданием альтернативных учений.
«Дороти Мартин полностью дистанцировалась от тех событий, — пишет Келли. — Она даже переписала историю о том, как приобрела свои телепатические способности». Он отмечает, что Фестингер и его соавторы могли бы убедиться в этом сами, если бы попытались связаться с Мартин во время работы над книгой, но они этого не сделали. По мнению Келли, все это не дает оснований утверждать, вслед за Фестингером, что Искатели до конца стремились любой ценой сохранить свою картину мира.
Выводы Келли убедили не всех. Многие исследователи считают, что он подгоняет факты под свою теорию — то есть делает то, в чем обвиняет команду Фестингера
Ассоциированный профессор Калифорнийского университета в Беркли Пуломи Саа, исследующие связь культов с массовой культурой, не согласны с аргументами статьи. По их словам, критикуя Фестингера, Келли опирался на «узкое прочтение ограниченного числа архивных материалов». Иными словами, он сделал именно то, в чем сам обвинил психологов, — подогнал данные под заранее выбранные выводы. Дополнительные вопросы у Саа вызывает и то, что Келли использовал ChatGPT для расшифровки фрагмента записки Дороти Мартин с выцветшими чернилами из архива Фестингера. Ссылаясь на ответ чат-бота, он утверждал, что Мартин назвала Рикена «любимым сыном Самого Божественного». Однако, подчеркивают Саа, ни один рецензент не признал бы надежными выводы, сделанные на основе интерпретации ИИ.
Саа отмечают, что в научной среде идеи Фестингера подвергались критике и задолго до публикации Келли. «К его книге относятся как к любопытному исследованию, — поясняют они. — Но она никогда не считалась фундаментальной психологической теорией». По их мнению, Келли действительно поднимает интересные вопросы, однако они не дают оснований отвергать выводы Фестингера. Скорее, эти споры помогают понять, насколько методы современных исследований отличаются от практик середины XX века.
Схожей позиции придерживается и сотрудник Европейского центра социологии и политологии Тибо Ле Тексье. «Академические стандарты в 1950-х были значительно ниже, чем сегодня», — отмечает он. В тот период, по его словам, без должных проверок и контроля одобрялись исследования, которые сейчас не получили бы разрешения. В качестве характерного примера Ле Тексье приводит Стэнфордский эксперимент 1971 года под руководством социального психолога Филипа Зимбардо.
При этом Келли и его оппоненты сходятся в одном: сама статья не подрывает ключевые положения теории когнитивного диссонанса и не доказывает ее несостоятельность. Как подчеркивают Саа, нельзя делать вывод, что все Искатели отказались от своих убеждений лишь на том основании, что они прекратили общение с прессой и вернулись к прежней жизни.
«Теория когнитивного диссонанса подтверждалась во множестве других случаев, — говорит Тибо Ле Тексье. — По этой теме существует обширная и убедительная литература. Нельзя отвергать всю концепцию из-за проблем одного эксперимента. Это [выводы и рассуждения Келли] может вызывать сомнения в добросовестности конкретных авторов и бросать тень на другие их работы. Но сама теория когнитивного диссонанса продолжает существовать».