В Индии усилилась кампания против мусульман, говорящих на бенгали

Сборщик мусора из трущоб Дели рассказал, что его депортировали вместе с беременной женой и сыном. Рисовод из Ассама, на северо-востоке Индии, сообщил, что его мать провела несколько недель под стражей полиции. 60-летний смотритель святилища в штате Гуджарат заявил, что его ослепили повязкой, избили полицейские, а затем посадили на лодку.

Все они оказались втянуты в масштабную кампанию против мигрантов, которую власти Индии оправдывают соображениями национальной безопасности. По словам правозащитников, эта кампания, усилившаяся после теракта в Кашмире в апреле, все больше приобретает характер произвольной и направлена на запугивание мусульман, особенно тех, чей язык выдает их как «чужаков». Большинство задержанных живут за сотни миль от Пакистана, которому Индия приписывает ответственность за нападение.

Тысячи индийцев, говорящих на бенгали, большинство из которых мусульмане, были задержаны, помещены в изоляторы или депортированы в Бангладеш. Многие из них родом из штата Западная Бенгалия, где бенгали является основным языком. На протяжении десятилетий молодые люди из этого региона переезжали в крупные города страны в поисках работы.

Предполагается, что в Индии проживают несколько миллионов нелегальных мигрантов из Бангладеш, которые пересекли — законно или незаконно — открытую и слабо контролируемую границу между двумя странами. В ряде штатов Индии прошли рейды в районах с высокой концентрацией носителей бенгальского языка под предлогом наличия данных о проживании там нелегалов. Бенгали — один из официальных языков как Индии, так и Бангладеш, и на нем говорят десятки миллионов человек по обе стороны границы.

Авджит Пол, 18-летний индуист, рассказал, что переехал из родного штата Западная Бенгалия в город Гургаон, чтобы работать уборщиком. По его словам, во время полицейского рейда на трущобы, где он жил, его задержали на пять дней, несмотря на предъявленную офицерам государственную ID-карту. Освободили его только после того, как социальные работники передали полиции дополнительные документы, подтверждающие его индийское гражданство. Миллионы жителей Индии не имеют бумаг, способных однозначно подтвердить их гражданство.

Опасаясь нового задержания, Пол покинул Гургаон и вернулся в Западную Бенгалию. «Боюсь снова оказаться в такой ситуации только из-за того, что говорю на бенгали», — сказал он, добавив, что теперь остался без работы.

Правозащитники и адвокаты критикуют миграционную кампанию властей за отсутствие надлежащих правовых процедур. По их словам, правящая партия «Бхаратия джаната парти» (BJP) использует апрельский теракт как предлог для углубления систематического давления на мусульман страны.

В штатах, управляемых BJP, с момента нападения были задержаны тысячи предполагаемых мусульман рохинджа или выходцев из Бангладеш. По данным полиции, в Гуджарате арестовали как минимум 6 500 человек, в Кашмире — 2 000, в Раджастхане — около 250. В мае власти Раджастхана открыли три новых центра содержания. Однако, по словам адвоката Супанты Синхи, занимающегося делами задержанных, реальная цифра в этом штате ближе к тысяче.

Точные данные о числе депортированных из Индии в Бангладеш отсутствуют. Бангладешские официальные лица заявляют, что с мая по июль из Индии было выдворено около 2 000 человек, однако индийские власти эту цифру не подтверждают.

Согласно опубликованному в июле докладу Human Rights Watch, индийским властям пришлось вернуть в страну несколько десятков человек, которые смогли доказать свое гражданство после депортации через границу. Как отмечает заместитель директора HRW по Азии Минакши Гангули, кампания в первую очередь нацелена на мусульман-мигрантов из беднейших слоев населения.

21-летний Амер Шейх уехал из Западной Бенгалии на заработки в строительной сфере в западный штат Раджастхан. По словам его дяди, Ажмаула Шейха, в июне его задержала полиция, несмотря на наличие у него государственной ID-карты и свидетельства о рождении. Через три дня заключения связь с ним прервалась.

В конце июня полиция задержала 27-летнего сборщика мусора Даниша Шейха, уроженца Западной Бенгалии, вместе с его беременной женой и восьмилетним сыном. По словам Шейха, через пять дней содержания их депортировали, высадили в джунглях и велели идти в сторону Бангладеш. С тех пор семья остается там, несмотря на документы о праве собственности на землю в Индии, датированные несколькими десятилетиями, и индийские удостоверения личности. «Мы не знаем, когда сможем вернуться домой», — говорит жена Шейха, Сунали Хатун.

60-летний Имран Хосейн рассказал, что после полицейского рейда в его квартале в штате Гуджарат его ослепили повязкой, избили и пять дней везли на лодке в Бангладеш. Теперь он страдает от бессонницы. «Когда пытаюсь уснуть, все еще слышу крики людей», — сказал Хосейн.

Руководители «Бхаратия джаната парти» (BJP) на национальном и региональном уровнях на протяжении многих лет описывают ситуацию как кризис, связанный с «инфильтрацией» из Бангладеш, которая, по их словам, угрожает идентичности Индии. Особое внимание они уделяют приграничным штатам, таким как Ассам. В июле главный министр Ассама Химанта Бисва Сарма в публикации в X предупредил об «тревожном демографическом сдвиге» и пообещал, что его штат «бесстрашно противостоит продолжающейся и неконтролируемой мусульманской инфильтрации через границу».

В Ассаме около трети населения составляют мусульмане, и вопрос идентичности бенгальскоязычных жителей остается источником напряженности уже десятилетиями. В ходе последней депортационной кампании Сарма сослался на закон 1950 года, позволяющий штату высылать предполагаемых нелегальных иммигрантов в обход действующих трибуналов.

«Это по-настоящему пугает», — говорит юрист Мохсин Бхат, изучавший судебные процессы по вопросам гражданства в Ассаме.

Рисовод Малек Остер из Ассама последние недели пытается выяснить, как добиться освобождения своей матери, которую, по его словам, полиция забрала в начале июня. Где она находится, правоохранительные органы ему не сообщают.

«У моей матери есть избирательная карточка, карта Aadhaar и продовольственная карточка, но полиция их не признала, и мы не знаем почему», — говорит он. Остер подчеркивает, что его семья никогда не была в Бангладеш. Но, как и многие говорящие на бенгали в Индии, он все больше ощущает себя чужим. «Из-за этой кампании я боюсь говорить на бенгали, когда выхожу из дома», — признается он.