То, чего «не существует»

Украинская журналистка «24 канала» Дарина Трунова 22 октября опубликовала на своей странице в Facebook рассказ о принудительной мобилизации сына своих друзей. По ее словам, мужчину мобилизовали и уже на следующий день он оказался в больнице с тяжелой черепно-мозговой травмой. Несмотря на операцию, 23 октября он умер. Трунова уточнила, что полиция Подольского района Киева отказалась открыть уголовное производство по этому делу.

В своем посте журналистка отметила: «Если бы я не услышала эту историю лично и это не были бы мои друзья, я бы не поверила, что такое возможно». Эта фраза примечательна — ведь сама Трунова ранее называла разговоры о принудительной мобилизации мифом. За неделю до публикации она выпустила интервью с советником Киевского областного территориального центра комплектования, где призывала не верить подобным историям.

Позднее Трунова сообщила, что уголовное дело все же открыли — по факту смерти мужчины в распределительном пункте.

Принудительная мобилизация в Украине уже давно перестала быть мифом. Полтора года она остается частью повседневной реальности, в которой живут украинские мужчины и их семьи. На улицах украинских городов действуют блокпосты и мобильные группы территориальных центров комплектования (ТЦК), сотрудники которых проверяют документы и в ряде случаев применяют физическую силу. Социальные сети и местные медиа регулярно публикуют видеозаписи, на которых мужчин задерживают на остановках общественного транспорта, у торговых центров или на входе в метро, после чего насильно доставляют в районные военкоматы.

В открытых источниках можно найти сотни свидетельств подобных случаев. Сообщения о тяжелых травмах и смертях мобилизованных в распределительных центрах стали не единичными, а регулярными. Эти истории вызывают заметное раздражение в обществе, особенно на фоне сообщений о коррупции в системе военкоматов и новостей о свободном выезде за границу отдельных чиновников, депутатов или активистов. Контраст между уличными задержаниями и возможностью избежать мобилизации для тех, кто обладает связями или средствами, усиливает ощущение несправедливости и подрывает доверие к государственным институтам.

Глава парламентского комитета по вопросам информации Никита Потураев заявил, что большинство роликов о случаях принудительной мобилизации в Украине — сфальсифицированы с использованием технологий искусственного интеллекта.

«Безусловно, отдельные нарушения закона происходят, и те, кто к ним причастен, несут предусмотренную ответственность. Но недавно общественные организации, которые мониторят информационное пространство, провели с помощью ИИ масштабный анализ видео, связанных с работой ТЦК. Выяснилось, что почти все они — подделки. Почти все! Многие сняты не в Украине, на временно оккупированных территориях, или вовсе сгенерированы искусственным интеллектом. Это просто дипфейки», — сказал Потураев.

Проблема заключается не в том, что украинцы не хотят защищать свою страну. В первые годы войны тысячи добровольцев приходили в военкоматы и на фронт без повесток. Сегодняшнее раздражение вызвано ощущением несправедливости — тем, что государство не обеспечивает равных правил и уважительного отношения к тем, кого направляет на войну. Системная коррупция в территориальных центрах комплектования, выборочный подход к мобилизации и отсутствие прозрачных процедур подрывают доверие даже среди тех, кто готов служить.

Недавнее расследование Hromadske показало, что режим «Дия.City», созданный для поддержки IT-сектора, используется компаниями из игорного бизнеса для обхода мобилизации. По данным журналистов, структуры, связанные с онлайн-казино и даже с гражданами России, получили статус резидента и воспользовались правом бронировать сотрудников. Среди примеров — компания Favbet Tech, оформившая отсрочку для двух десятков работников, и G5 Holding Ukraine, входящая в международную группу с российскими акционерами. Проверка происхождения капитала и деятельности таких компаний, как отмечает Hromadske, фактически не проводится, что превращает программу поддержки IT-индустрии в инструмент ухода от мобилизации и прикрытия сомнительного бизнеса.

Если подобные случаи выявляются на уровне государственных программ и крупных компаний, то на низовом уровне ситуация выглядит еще более хаотичной. Здесь решения часто принимаются не законом, а деньгами или связями. Распространены случаи, когда сотрудники территориальных центров требуют взятки за отсрочку или освобождение от службы, а система контроля фактически не работает. В итоге, чем ниже уровень, тем больше произвола и меньше ответственности — от уличных задержаний до закрытых распределительных пунктов, где невозможно установить, что происходит с мобилизованными.

Ведущие украинские медиа почти не затрагивают тему принудительной мобилизации. Большинство редакций предпочитает ее не замечать или даже оправдывать — как Дарина Трунова, пока это не затронуло ближайший круг ее знакомых.

Такое молчание формирует эффект нормализации — когда исключительные по своей сути случаи начинают восприниматься как нечто привычное. Принудительные задержания на улицах, отказ полиции регистрировать уголовные дела, смерти в распределительных пунктах — все это постепенно перестает вызывать публичную реакцию. Возникает вопрос: в какой европейской стране подобная практика могла бы продолжаться столь долго без прямого вмешательства властей?

Не менее показательно, что западные издания, подробно следящие за событиями в Украине, почти не упоминают эту сторону войны. Хотя в недавних докладах Совета Европы и Управления Верховного комиссара ООН по правам человека зафиксированы системные нарушения прав человека в условиях военного положения, эта тема остается на периферии международного внимания — без широкого общественного или политического обсуждения.