Все делают вид, что ищут мир

Прошло четыре месяца с момента возвращения Дональда Трампа в Белый дом, и теперь можно с уверенностью говорить: его попытка навязать России и Украине мирный компромисс зашла в тупик. Единственное, чего удалось достичь, — это физического присутствия делегаций обеих стран в Стамбуле. Однако сами переговоры выглядят скорее как прелюдия к очередной эскалации, чем как реальный шаг к миру.

Главным препятствием остается фундаментальное расхождение позиций. Спецпредставитель Трампа Стивен Уиткофф за три месяца сформулировал финальное американское предложение, адресованное Москве и Киеву. Оно оказалось неприемлемым сразу для обеих сторон: Кремль счел его слишком далеким от собственного видения, а Киев и европейские союзники отвергли его официально, что стало очевидно после встречи в Париже 17 апреля. Ответные предложения, прозвучавшие позже, лишь закрепили разрыв, и уже к концу апреля Вашингтон начал рассматривать возможность выхода из переговорного процесса.

С этого момента инициатива перешла к другим игрокам. 10 мая Украина при поддержке ЕС выдвинула России ультиматум: согласие на безусловное 30-дневное прекращение огня или новые санкции. Вместо того чтобы продолжить наступление, Кремль пошел на неожиданный ход — объявил трехдневное перемирие в честь 9 мая и инициировал собственную дипломатическую партию, пытаясь не сорвать параллельный диалог с США по другим направлениям, включая возможное восстановление дипотношений и неофициальные бизнес-контакты между окружением Трампа и Кириллом Дмитриевым.

Главной целью Москвы стало проведение двустороннего саммита на высшем уровне. В Кремле рассчитывают убедить Трампа, что прекратить войну можно только при условии смены власти в Киеве и прекращения военной помощи Украине. Это основано на убежденности, что при нынешнем украинском руководстве никакой компромисс невозможен, а от требований Путина Кремль отступать не намерен.

Однако дело было не в страхе перед новыми санкциями — напротив, Москва демонстрировала уверенность, проведя 9 мая масштабный парад с участием лидеров трех десятков государств. Настоящая причина — стремление не сжигать мосты в диалоге с Вашингтоном по другим ключевым вопросам.

Однако стремительный обмен дипломатическими маневрами быстро спутал все карты. Путин публично приглашает Украину на прямые переговоры в Стамбуле, Зеленский отвечает встречным предложением — присоединиться лично. Трамп, в свою очередь, не исключает своего визита. В условиях нарастающей «броуновской дипломатии» становится все менее понятно, кто, с кем и о чем собирается вести переговоры.

Судя по всему, реальные договоренности изначально не стояли на повестке. На передний план вышел вопрос: кто будет признан виновным в провале. В этой логике Кремль предпочел вернуться к проверенной модели — возобновить прерванные в апреле 2022 года стамбульские переговоры в том же составе, в рамках формата, который сам и предложил.

Парадокс текущей ситуации в том, что переговоры, к которым стороны формально возвращаются, на деле никому не нужны. Украина добивается безусловного и продолжительного прекращения огня и категорически отказывается обсуждать с Москвой какие-либо территориальные уступки или ограничения суверенитета.

Казалось бы, Россия могла бы объявить дипломатическую победу — переговоры возобновлены, формат навязан. Но и для Москвы текущая конфигурация несет риски. Кремль действительно стремится вернуть на стол «Стамбул плюс» — с прежним пакетом требований: демилитаризация, денацификация, отказ от вступления в НАТО и признание аннексий. Однако в Москве также понимают, что ни при нынешней власти, ни при любом другом украинском правительстве эти условия не будут приняты — по крайней мере до тех пор, пока Запад продолжает поставки вооружений Киеву.

В итоге все возвращается к исходной точке: договариваться по-прежнему придется с Вашингтоном. Но теперь Стамбул оказался вне орбиты Белого дома. Дональд Трамп не принимает участия в переговорном процессе, а представители его администрации открыто выражают сомнения в перспективах этих встреч.

У нынешнего Белого дома, похоже, больше нет ни политической воли, ни ресурсов, чтобы заставить стороны искать компромисс. Киев оказался способен выдерживать даже серьезное давление из Вашингтона. А Трамп, хотя и явно разочарован отсутствием прогресса, не стремится обострять отношения с Москвой.

Проблемы проявились уже в первый день, когда стороны даже не смогли сесть за один стол. Сейчас главная интрига — не когда состоится следующий раунд переговоров, а как быстро участники разъедутся ни с чем и начнется новый виток эскалации. По крайней мере, Кремль к такому сценарию готов — как и к новым санкциям, которые вряд ли изменят его расчеты.

При этом Москва вряд ли откажется от попыток удерживать двойную позицию: продолжать давление на фронте и одновременно сдерживать Трампа от жесткой конфронтации. Балансируя между ударами и дипломатическими жестами, Кремль будет стремиться сохранять у Вашингтона иллюзию того, что дверь для диалога все еще открыта.