Система международной помощи десятилетиями считалась основой глобального развития: она направляла ресурсы от богатых стран к бедным, поддерживала борьбу с бедностью и эпидемиями, помогала строить школы, больницы и инфраструктуру. Но сегодня она переживает один из самых глубоких кризисов за всю историю.
Возвращение Дональда Трампа в Белый дом ускорило демонтаж крупнейшего агентства по развитию — USAID, а вслед за ним пошли и другие сдвиги: сокращение программ, отток кадров, падение доверия к самой идее гуманитарной поддержки. На фоне политического сдвига вправо и роста скепсиса в странах-доноров индустрия помощи теряет устойчивость — и с ней рушится привычная логика глобального неравенства. Перед ее участниками встает вопрос: как трансформировать международное развитие, если старая модель больше не работает?
Каждое десятилетие индустрия глобальной помощи сталкивается с необходимостью реформ, чтобы сохранить свою значимость. В такие периоды страны-доноры реорганизуют агентства по развитию, пересматривают бюджеты, лоббируют создание или упразднение новых инициатив ООН. Как правило, едва система адаптируется к интересам доноров, угроза минует — и все возвращается на круги своя. Но со вступлением Дональда Трампа во второй президентский срок индустрия вновь оказалась на переломном этапе. Его администрация фактически демонтировала крупнейшее в мире агентство по развитию — USAID: была закрыта штаб-квартира, прекращено 86% программ и уволены почти все из 10 тысяч сотрудников. Параллельно были резко урезаны бюджеты на участие США в многосторонних инициативах в области климата, здравоохранения и образования.
Тем не менее нынешний кризис отличается от всех предыдущих: он может действительно стать концом системы международной помощи в ее нынешнем виде. На протяжении десятилетий глобальное развитие — попытки улучшить и спасти жизни беднейших — в значительной степени опиралось на ресурсы богатых стран. Некоторые эксперты критиковали эту модель, называя ее «гуманитарно-промышленным комплексом». Но даже ее сторонники признавали: это именно индустрия — со своими посредниками, интересами и неэффективностями — и предлагали реформы в логике корпоративного управления. Сегодня, когда правительства многих развитых стран резко сместились вправо и демонстрируют все больший скепсис в отношении внешней помощи, сама основа этой индустрии стремительно теряет устойчивость. В результате свою работу потеряют тысячи специалистов — от гуманитарных работников до аналитиков. А главное — миллионы людей по всему миру окажутся в еще более уязвимом положении.
Сотрудники USAID доставляют гуманитарную помощь в рамках экстренной операции.
Сторонники глобального развития стоят перед выбором: ждать, пока в странах-доноров вновь появится политическая воля к помощи, или переосмыслить саму концепцию развития, отвязав ее от гуманитарной логики и сосредоточившись на индустриальной трансформации. Речь идет о переходе от натурального хозяйства, неформальной занятости и экспорта сырья к производству и услугам. Впрочем, кризисы отрасли происходили и раньше. Ресурсы распылялись, а проекты нередко обходили стороной ключевые барьеры: нехватку квалифицированных кадров, слабую инфраструктуру, ограниченный доступ к рынкам. Индустриальное развитие остается самым действенным способом вырвать страны из бедности — особенно в Африке, Южной Азии и Латинской Америке, — и одновременно создавать новые рынки, поддерживающие процветание стран с высоким доходом. Если глобальное развитие не изменится, оно потеряет значение — и для бедных стран, и для богатых.
Основным «товаром» индустрии внешней помощи остается официальная помощь в целях развития (Official Development Assistance, ODA) — средства, которые правительства развитых стран направляют правительствам, организациям или отдельным людям в более бедных регионах. Деньги могут поступать напрямую — в виде бюджетной поддержки — или распределяться через проекты, реализуемые такими организациями, как Save the Children, Oxfam или FHI 360. По данным Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), в 2023 году правительства потратили на такую помощь $230 млрд — в двадцать раз больше, чем частные фонды ($11 млрд). Как и в любой отрасли, здесь есть посредники. Но в этом случае они особенно заметны. Так называемые «исполнители проектов» — международные НПО, консалтинговые фирмы и частные подрядчики — играют ключевую роль в распределении ресурсов. Если, к примеру, правительство США решает организовать поставки удобрений мелким фермерам в Бангладеш, оно может заключить контракт с Chemonics — американским подрядчиком в сфере развития. В 2023 году Chemonics получила от USAID более миллиарда долларов — больше, чем любая другая подрядная организация.
Еще про USAID
История